Экс-футболист сборной России рассказал о предложениях из Казахстана и конфликте с Адиевым

Экс-игрок сборной России Андрей Семёнов после завершения карьеры рассказал о предложениях из Казахстана, а также вспомнил периоды работы со Станиславом Черчесовым и Магомедом Адиевым, сообщает корреспондент KazFootball.kz со ссылкой на «Чемпионат».

— Когда приняли решение заканчивать?
— Даже когда пошёл в медийку, зимой думал вернуться. Полгода — ничего. Тем более я в тонусе. Разговаривал с командами из Казахстана. Не отпускал от себя мысль поиграть на высоком уровне. Не удалось куда-то устроиться, поэтому сейчас могу сказать, что окончательно завершил карьеру.

— Страшно было допустить эту мысль?
— Очень страшно. В семь лет я пошёл играть в футбол — и вдруг в 35 это закончилось. Очень непривычно. Страшно было шагать в неизвестность. Открываешь новую главу, в которой даже нечего писать. Сейчас стало спокойнее, пришло привыкание. Думаю, это стресс для любого футболиста.

— Кто был главным тренером в вашей карьере?
— Их двое — Рашид Рахимов и Станислав Черчесов.

— Почему?
— С Рахимовым я проработал больше всего. Ему бывало сложно со мной, но он всегда находил нужные слова. Мы держались вместе, мне нравился его подход. В целом нравится, как он ведёт себя по жизни. У нас были яркие победы в «Ахмате» над сильными командами.

Со Станиславом Саламовичем я начал работать в «Амкаре». Это тренер, который в меня поверил. Можно сказать, что при нём я начал играть в РПЛ. Помню, он дал нам с Максом Канунниковым напутственные слова: «Березуцкие будут до 40 лет играть, что ли?» Я ценю качества Черчесова.

— Вы сказали, что любили побухтеть на тренировках. Как Черчесов к этому относился?
— Не при Черчесове (смеётся). С ним я не мог позволить себе такое. На других примерах он дал понять, что с ним это не пройдёт.

— Что вспоминается из работы с ним?
— Есть история. Купил себе бутсы — коллаборация аdidas и Y-3, в виде тигров. Вышел в них на тренировку — все увидели, а бутсы правда классные. На следующий день пришёл в обычных бутсах. Станислав Саламович смотрит на меня и говорит: «Когда ты сел на „Ламборгини“, должен на ней и ехать. Чего ты после этого в „копейку“ садишься?»

— История с Адиевым о вашем «нежелании лететь на матч в Краснодар». Что это было?
— У меня болели ноги. Я понял, что не наигрываюсь в составе. Подошёл и сказал: «Мусаевич, я понимаю, что не наигрываюсь в составе. Можно я останусь подлечиться?» Ответ: «Да, всё хорошо». На следующий день перед командой в Краснодаре в кругу он сказал, что я больше не капитан и не игрок команды. Мне очень странно комментировать такие вещи. После этого я его вообще не видел. Оставалось два или три тура до конца. Я написал начальнику: «Мне можно ехать?» И уехал из Грозного.

— Остались вопросы к Адиеву?
— Если человек так поступает, зачем мне его о чём-то спрашивать?