Мазимбаев может вернуться на ринг

По крайней мере, его имя было всегда на слуху, и проект «Снайпер» был наиболее раскрученным за последнее время. Но в прошлом году появилась информация, что Мазимбаев повесил боксерские перчатки на гвоздь и ушел из профессионального бокса. Как оказалось, не совсем…

— Марат, расскажи о своих первых шагах в боксе.
— Родился я в 1974 году в Жамбылской области, в Георгиевке, в обычной семье. В нашем селе не было секции бокса, но помню, что в четвертом классе к нам пришел новый ученик, у которого отец оказался боксерским тренером. И этот паренек пригласил меня на тренировки. Так я стал заниматься боксом. Конечно же, не думал, что с этим видом спорта будет связана вся моя дальнейшая жизнь. Как и другие мальчишки, я хотел научиться драться, чтобы постоять за себя. Вот так обыденно начиналась моя карьера. В 13 лет пришел первый успех — я выиграл первенство республики среди юношей. Сразу после этого я поступил в Республиканское училище олимпийского резерва. Так я вышел на более высокий боксерский уровень.

— Как получилось, что ты перешел из любительского бокса в профессионалы?
— Первый бой на профессиональном ринге я провел в 2001 году, когда мне было уже 27 лет. Для любого боксера самыми важными соревнованиями являются Олимпийские игры. И сами понимаете, что после Сиднейской Олимпиады, на которую я не смог попасть, я был немного разочарован. Было довольно сомнительно, что попаду на Олимпиаду в Афины, а для боксера-любителя возраст за 30 — довольно солидный порог, и спортсмен считается немолодым. А на самом деле я чувствовал, что могу гораздо больше, что ещё не исчерпал свой потенциал. Поэтому после предложения о переходе в профи я долго не думал и согласился. Жить-то нужно было, и зарабатывать тоже. После первого боя на меня обратил внимание российский промоутер Герман Титов, который пригласил в свой клуб, и я подписал с ним контракт.

— Чего бы ты смог достичь в любителях, если бы все сложилось как надо? Без лишнего пафоса, реально оценивая свои силы.
— Олимпийские игры смог бы выиграть, хотя бы стать призером. Если бы все было честно.

— Много ли зарабатывает профессиональный боксер?
— Все зависит от твоего рейтинга, оттого, насколько ты раскручен. Мне повезло. На меня обращали внимание, у меня были спонсоры, которые вложили в меня деньги, платили зарплату. Думаю, что я оправдал все их надежды, стал чемпионом, и все их вложения вернулись им. У меня к ним нет никаких претензий. Так же, как и у них ко мне.

Конечно, — продолжает Марат, — сравнивать заработки американских спортсменов и казахстанских даже близко не стоит. Первые получают огромные прибыли от рекламы и телевидения. Хочешь смотреть бой в прямом эфире — включаешь кабельный канал, платишь дополнительные деньги и смотришь. Отсюда и идут доходы. Это бизнес. У нас такого нет. Наоборот, казахстанские телеканалы сами просят деньги для того, чтобы показать бои. Думаю, что со временем американский подход примут и в нашей стране, как это уже случилось в России. Недавно я встречался с Султаном Ибрагимовым, он мне рассказал, что у него заключен контракт с Первым каналом, и, согласно документу, он обязан присутствовать и участвовать в различных передачах и проектах. А почему бы и нет, если тебе платят за это деньги?

— Кстати, об Америке. В 2002 году ты отправился туда выступать. Твои ощущения?
— Америка — это Мекка в мире профессионального бокса. Век лучшие боксеры был там несколько раз, встречался со многими именитыми боксерами. В Лос-Анджелесе познакомился с братьями Кличко. В этой стране собираются боксеры со всего мира. И недостатка в спортсменах нет. В любом зале поражаешься количеству занимающихся там. Есть с кем спарринговаться и у кого набираться опыта.

— На протяжении нескольких лет твоим промоутером был Герман Титов. Ты доволен вашими взаимоотношениями? Мог ли он сделать для тебя гораздо больше?
— Он для меня сделал довольно много. Если бы не он, то я бы давно закончил с боксом. И занимался бы теперь чем-нибудь другим. На тот период он был единственным, кто сделал мне реальное предложение: сюда входили и стабильное количество боев за год, и деньги, и иные гарантии. Конечно, и у него были недоработки. Когда я стал чемпионом, можно было ещё сильнее раскрутиться. Выйти на более высокий уровень. Провести титульные бои и так далее. Однажды когда Дмитрий Кириллов был ещё чемпионом по версии IBF, мне предложили с ним драться, но ситуация сложилась такая, что пришлось отказаться: я приехал посмотреть его бой, а соперник Кириллова не прибыл на матч. Титов мне говорит: «Давай боксируй». Аятоне готов и был в далеко не лучшей форме, согласитесь, выходить на ринг, чтобы просто подраться? Поэтому отказался… Да, Титов мог бы сделать для меня гораздо больше, — добавляет экс-чемпион после некоторого раздумья.

— Разве не было иных выгодных предложений?
— Были. Например, мог бы остаться в Америке, но я отказался. Не хотел жить в чужой стране вдали от семьи, близких и друзей. Да и возраст был другой — 28–29 лет. Будь я хотя бы на 5–6 лет моложе, согласился бы, не раздумывая.

— В прошлом году появилась информация, что ты решил завязать с боксом и «ушел в отставку». Теперь выясняется, что с профессиональным боксом ты далеко не покончил — решил сам заняться промоутерской деятельностью. Расскажи об этом.
— Во-первых, я не говорил, что с боксом завязал окончательно. Сейчас есть несколько вариантов, чтобы побоксировать.

— То есть ты можешь ещё вернуться на ринг?
— Да. Если будут хорошие предложения, от которых никак не откажешься, то почему бы и нет. (Лукаво улыбается.) В прошлом году, в марте, в Астане у меня должен был состояться большой матч за титул чемпиона мира по версии IBF либо с Кирилловым, либо с тем, кто его победит. Начал усиленно готовиться и прошел даже первый этап подготовки. Но потом заболел гепатитом А. И пришлось отложить этот бой -врачи сказали, что мне год нельзя заниматься боксом. Вот теперь этот срок практически завершен. Я стал понемногу опять набирать форму. Все чаще занимаюсь спортом, с друзьями играем в футбол, баскетбол и так далее.

— Уже поступали официальные предложения?
— Со мной часто созванивается американский промоутер и менеджер Нельсон Лопес — мой хороший друг. Он интересуется моим состоянием, нередко подкидывает какую-то информацию. Герман Титов также не оставляет меня без внимания. Я взял время на раздумье… В принципе, 35 лет не так уж и много для профессионального боксера.

— Да, Эвандер Холифилд недавно дрался с Валуевым, хотя ему и было 46 лет.
— Это так. Правда, в весе 52 кг 200 граммов в таком возрасте уже не побоксируешь. Реакция и резкость ударов уже не те.

— А поводу промоутер ства?
— 6 февраля мы решили провести вечер профессионального бокса. Он пройдет в гостинице «Казахстан». Набрали 8 пар. Казахстанцы против россиян, узбекистанцев и кыргызстанцее. Из наших соотечественников — четверо уже имеют за плечами опыт выступления на профессиональном ринге. Из остальных четырех боксеров я думаю в скором времени сделать настоящий бойцов. Возможно, выведу их на титульные бои.

— На последней Олимпиаде мы все видели, как можно именно присудить победу, а не завоевать её. Тебе приходилось сталкиваться с этим на профессиональном ринге?
— Конечно. В боксе очень часто сталкиваешься с этим. Кстати, результат боя Холлифилда и Валуева также достаточно спорен. Многие утверждают, что победил именно Эвандер, а не Николай. Мне тоже не довелось избежать участи предвзятого судейства. Я боксировал с Александром Паком за звание чемпиона России. На тот момент я шел без поражений — у меня в списке было 13 побед. Я чувствовал, что по очкам обгоняю противника, каково же было мое удивление, когда в итоге победа была присуждена Паку?! Видимо, не хотели, чтобы казахстанец стал чемпионом России.

— Что ты думаешь о нынешнем любительском боксе?
— Бокс стал менее зрелищен, чем в прежние годы. Боксеры перестали бить акцентировано, а как в рукопашном бое — практически лишь демонстрируя удар. Отсюда и зрелищность теряется. Стало катастрофически мало нокаутов. Спортсмены теперь все чаще бьют только в голову, забывая о корпусе. Видят только шлем. А раньше работали как угодно и на любой вкус. Теперь в Костанае пройдет чемпионат Казахстана по новым правилам AIBA-три раунда потри минуты. Тот, кто первый к ним адаптируется, тот и станет лидером сборной.

— Когда ты был боксером-любителем, кто был твоим кумиром?
— Конечно же, Серик Конакбаев, наш прославленный боксер. Моя покойная бабушка, я помню в детстве, очень любила смотреть бокс, особенно с участием Конакбаева. Для меня он был идеалом. И даже не верилось, что я смогу когда-нибудь увидеть его рядом. Мы все хотели быть похожи на него. Когда в 1987 году поступил в училище олимпийского резерва, то Серик-ага сидел в приемной комиссии. Позднее, конечно же, я познакомился с ним гораздо ближе. Костю Цзю также нельзя сбрасывать со счетов. Я и к нему отношусь с большим уважением. Уехать в 1992 году в Австралию и полностью сделать самого себя только из того, что ты умеешь, — это достойно уважения. Костя стал абсолютным чемпионом мира. Он был очень настырным. В нем видны лидерские качества, целеустремленность. И все в таком количестве, которого нет ни у кого другого.

— Не знаю, уместен ли будет следующий вопрос? Какие мысли посещают боксеров за сутки перед боем, не страшно ли? Что чувствует спортсмен в ночь перед поединком?
— В любом случае, какой бы сильной ни была твоя нервная система, ты испытываешь мандраж, волнение. Тем более, когда бои проходят в Алматы. Это такая ответственность! Все казахстанцы, все твои друзья и близкие смотрят на тебя, и ты не можешь их подвести.

— То есть в той же Америке, несмотря на то, что ты находишься в чужой стране, выступать легче?
— Конечно. Дома выступать гораздо труднее. Во всех отношениях. Думаю, что у меня с психическим состоянием здоровья все нормально, поэтому я переношу все это сравнительно легко. Правда, не каждый может справиться с собой, многие ломаются. От этого нередко и проигрывают. Хотя и находятся в хорошей физической форме.

— Для многих интересна другая тема. Тема «сгонки веса». Обычно сколько ты скидываешь килограммов перед боем?
— В любительском боксе я боксировал в 54 кг. Когда перешел в профессионалы, то начал в весе 53, 5 кг. Позднее перевелся в 52, 2 кг. В 2002 году в Америке дрался с чемпионом Мира Маурицио Кастрано. На взвешивании за сутки до боя он весил, как и положено — 53,5 кг. А на следующий день он весил уже 65 кг. Представь, за 24 часа набрать 12 кило! Американцы в этом вопросе продвинулись настолько, что я даже не представляю, что они употребляют. А я в это же время весил максимально 55 килограммов. В общем, тогда я проиграл. Подобная разница в весе имеет огромное значение. Но не это главное, суть в том, что спортсмены нередко пренебрегают своим здоровьем, думая, что вопросы с весом — это шутки. На самом деле это не так. Тут нужно быть очень осторожным. Я, например, максимально скидывал килограммов 8–10. Тот же Костя Цзю, выступая в весе 63 кг, в жизни весит далеко за 80. И точно так же поступают многие боксеры.

— Сравни американскую и казахстанскую школу профессионального бокса.
— Каждый боксер индивидуален. Но, конечно, есть определенные черты. Я встречался с мексиканцами, они себя называют «латиносами», и афроамериканцами, их все в Америке называют «черными». Так вот, мне легче было боксировать с «черными». Потому что с «латиносами» очень трудно драться. Они всегда бьются до конца, несмотря ни на что, на казахов чем-то похожи (Смеется). Оказывается, что у «латиносов» считается позором проигрывать неграм. Негров начинаешь бить — подламываются. По печени пару раз четко заехал и все — он «тепленький» уже. В общем, они быстро «ломаются». А с теми же мексиканцами гораздо труднее. Их бьешь-бьешь — а толку, кажется, практически никакого. Как в кирпичную стену кулаком. Вот такие национальные черты. (Смеется.)

— Кстати, именно из-за того, что твоими коронными приемами являются удары по печени, тебя и прозвали Снайпером?
— Да. По голове можно бить очень долго. А по печени, каким бы ты ни был тренированным, главное, удачно попасть. В этом нет никаких хитростей. Все знают об этом, просто немногим это удается, либо ещё по другим причинам этот удар не используется. Коварный удар. Хотя в моем весе, в отличие от тяжелых весов,
нокаутов практически нет — многие бои идут до конца, и результаты выносятся по очкам, я большинство боев закончил досрочно. Считаю это своим достижением.

— Как складывается твоя личная жизнь?
— Я женат с 2001 года. Имею трех дочерей. Старшей шесть лет, средней четыре годика, а младшей скоро будет уже три. Все силы отдавал боксу — девочки рождались, теперь с боксом пока закончил — мальчик должен родиться. (Смеется). Жену зовут Анара. Она сестра моего очень близкого друга, с которым мы давно дружим. Как перешел в профессионалы, стало больше свободного времени, решил жениться. Когда в Алматы проходили бои, она приходила на них. Конечно же, Анара переживает за меня, но она во мне уверена.

Автор: Дамир Серикпаев
Источник: «Мегаполис»